Авиация — колыбель космонавтики. Создававшаяся ракетная техника использовала опыт научных исследований авиационных институтов и практических работ конструкторских бюро и авиационных предприятий. В 30-х годах слушатели академии — энтузиасты космонавтики — организовали по своей инициативе секцию исследователей в области ракетной техники.
На воздушно-техническом факультете зарождалась методика подготовки новых специалистов, разрабатывались программы, издавались лекции... Выдающаяся роль в развитии реактивных двигателей принадлежит преподавателю академии Б. С. Стечкину. Еще в 1929 году во втором номере журнала «Техника Воздушного Флота» он опубликовал статью «Теория воздушно-реактивного двигателя». Это была блестящая работа, опередившая начинания в этой области многих ученых мира.
Вместе с Б. С. Стечкиным лекции будущим инженерам читали В. П. Глушко, Ю. А. Победоносцев, М. К. Тихонравов, внесшие впоследствии огромный вклад в развитие ракетной и космической техники. В тот период были изданы привлекшие внимание специалистов книги В. В. Уварова «Газовые турбины» и «Введение в теплопередачу» и В. П. Глушко «Жидкое топливо для реактивных двигателей». К 1934 году относится и первая попытка начать в академии исследования по жидкостным ракетным двигателям. Были предприняты шаги к созданию специальной лаборатории.
...Ежегодно 1 сентября в ознаменование нового учебного года на площади перед бывшим Петровским дворцом происходит торжественное построение личного состава академии. В 1961 году в торжественном строю стояли летчики-космонавты СССР первооткрыватели космоса Ю. А. Гагарин и Г. С. Титов, которые впоследствии стали выпускниками академии.
Прославленное учебное заведение окончили также космонавты В. Ф. Быковский, Б. В. Волынов, В. В. Горбатко, А. А. Леонов, А. Г. Николаев, П. Р. Попович, Е. В. Хрунов, Г. С. Шонин, В. В. Николаева-Терешкова.
Инженерное образование в стенах академии получили до прихода в отряд космонавтов В. М. Комаров, Ю. П. Артюхин, Л. С. Демин.
В одном из учебных корпусов академии создана мемориальная комната Юрия Алексеевича Гагарина. Экспозиция рассказывает о жизни и деятельности первого космонавта планеты, о достижениях отечественной космонавтики.
Но все это будет потом. А тогда, в далеком 1924 году, когда Ф. А. Цандер читал свою лекцию о перелетах на другие планеты, еще мало кто всерьез помышлял о межзвездных маршрутах, о строительстве космических станций, которые полетят к Марсу, Луне, Венере. И лишь энтузиасты с романтическими сердцами уже грезили о дне, когда чудо-ракета поднимет в заоблачную высь первых отважных космоплавателей. Еще очень далеко было до запусков первых искусственных спутников Земли, а в мечтах, суждениях и расчетах тех, кто был увлечен идеями Циолковского, рисовались марсианские, лунные и другие корабли, внеземные станции, целые небесные города...
Доклад Ф. А. Цандера, прочитанный 20 января 1924 года, стал толчком к действию: группа слушателей академии выступила инициатором создания Секции межпланетных сообщений при Военно-научном обществе. Программа действий формулировалась так: «Объединение всей работы, ведущейся в СССР по изучению реактивного двигателя; пропаганда идеи межпланетных сообщений; научно-исследовательская работа, в первую очередь организация лаборатории».
Те, кто были зачинателями этого дела, верили в пророчество Циолковского, в то, что не за горами осуществление дерзновенных замыслов учителя из Калуги. Они были твердо убеждены, что у поверхности воздушного океана проходит передний край науки — там начинается космос, и там атмосфера встречается с его таинственным дыханием, с излучениями — посланцами Солнца и звезд, с потоками метеоритов, непрерывно пронизывающими межпланетное пространство. Там, в заоблачных высях, начинается путь к иным мирам.
Они не хотели жить только настоящим, заниматься только тем, что сейчас же или по крайней мере очень скоро принесет ощутимую выгоду. История науки и техники давала им немало разительных примеров того, как, казалось бы, отвлеченные, далекие от практики области знания со временем властно вторгались в жизнь.
То, что собиралась сделать группа молодых людей — будущих инженеров Воздушного Флота, было нелегко и непросто. И главная трудность заключалась в том, что у энтузиастов не было никакой материальной базы для экспериментальной работы по созданию аппаратов, способных совершать полеты в космос, и даже для пропаганды идей космоплавания в широких масштабах.
В двенадцатом номере журнала «Техника и жизнь» за 1924 год помещены сообщение о создании Секции и фотография трех молодых людей в форме военных летчиков. Подпись под фотографией гласит: «Секция междупланетных сообщений Ак. Возд. Флота. Каперский, Резунов, Лейтейзен». Эти трое были основателями и наиболее активными участниками Секции.
Сын старого большевика, погибшего в 1919 году, Морис Лейтейзен был избран секретарем Секции. Человек больших способностей, широко образованный, свободно владеющий многими европейскими языками, страстный любитель астрономии, он горячо взялся за дело.
Объявив себя, Секция активно привлекала в свои ряды слушателей академии. Начинание нашло поддержку и у преподавателей. Первым откликнулся на призыв молодежи профессор В. П. Ветчинкин — ученик и продолжатель работ Н. Е. Жуковского. Но были и скептики, маловеры, откровенные насмешники. С ними спорили, вели жаркие дискуссии, их убеждали. Веским доводом были слова Циолковского в его знаменитом «Исследовании мировых пространств реактивными приборами». Один из разделов этой работы назывался «Невозможное сегодня станет возможным завтра».
Создание Секции приветствовал Ф. А. Цандер. Фридрих Артурович, работавший в то время заведующим технологическим бюро на московском государственном авиационном заводе «Мотор», увидел в начинании слушателей Академии Воздушного Флота «не только великие надежды, но и великое будущее».