Циолковский писал гирдовцам: «...Вы проявили такую деятельность и так настойчиво стремитесь к высшим целям, что я не считаю себя вправе молчать. Все, что у меня есть по реактивным приборам, я вам вышлю».
Почти неделю гирдовцы приводили в порядок свое помещение: настелили полы, поставили перегородки. Так образовались комнаты для четырех конструкторских бригад и небольшие цехи, техническая библиотека, стендовый зал, монтажный...
25 апреля 1932 года на штатную работу в ГИРД пришел Ф. А. Цандер, с ним были его сотрудники А. И. Полярный, А. И. Подлипаев, Н. А. Белокуров, Е. С. Параев. Одновременно начали формироваться бригады будущих известных советских ученых в области ракетно-космической техники — М. К. Тихонравова и Ю. А. Победоносцева.
Одним из важных практических мероприятий, сыгравших большую роль в подготовке научно-технических и инженерных кадров, явилась организация в начале 1932 года курсов по реактивной технике. Эти курсы, созданные Цандером и Королевым, стали первыми в истории космонавтики.
Программа занятий старшей группы на курсах была рассчитана на 460 учебных часов, младшей — на 494. Ф. А. Цандер читал курс теории ракетных двигателей и межпланетных полетов; курс конструкции ракет и двигателей читал М. К. Тихонравов; динамику полета — В. П. Ветчинкин; гидродинамику и газовую динамику — Б. М. Земский; теорию воздушно-реактивных двигателей — Б. С. Стечкин; экспериментальную аэродинамику — А. Н. Журавченко.
Слушатели называли курсы первым советским космическим институтом. Они находились в доме № 3, расположенном на углу Ильинки (ныне улица Куйбышева) и Ветошного переулка (ныне проезд Сапунова), в помещении одного из отделов Центрального совета Осоавиахима.
19 ноября 1931 года было принято постановление Центрального Комитета партии «О реорганизации НТО и общества «Техника — массам». В постановлении подчеркивалась необходимость «всемерно поощрять все виды личной, групповой и общественной инициативы, двигающей вперед дело создания и развития техники и научно-технической общественности».
В решениях XVII партийной конференции (январь — февраль 1932 г.) также отмечалось: «Конференция обращает особое внимание на необходимость развития широкой научно-технической общественности, от рабочего актива на предприятиях (ударники, изобретатели, рационализаторы) до научно-технических обществ».
Гирдовцы активно боролись за претворение указаний партии в жизнь.
К июлю 1932 года определились основные направления деятельности Группы и ее структура: научно-исследовательская и опытно-экспериментальная работа по применению ракетных двигателей в авиации, техническая пропаганда и популяризация идей применения ракетных двигателей, подготовка кадров, вовлечение в работу по реактивному движению изобретателей, развитие ракетного моделизма.
Начальником ГИРДа (в общественном порядке) был назначен Сергей Павлович Королев. Научно-исследовательской, конструкторской и опытно-экспериментальной работой руководил Технический совет ГИРДа. Его председателем также был С. П. Королев.
Сразу же после создания научно-производственных отделов в ГИРДе организовалась своя партийная группа. В апреле 1932 года в нее входило шесть коммунистов. Партгрупоргом стал член партии с 1918 года Л. К. Корнеев. Коммунисты ГИРДа состояли на учете в ячейке ВКП(б) Центрального совета Осоавиахима. Позднее Бауманский райком партии создал там самостоятельную партийную ячейку с прямым подчинением райкому. Секретарем ячейки был избран Н. И. Ефремов. К тому времени в ГИРДе работало около 60 человек, в их числе 12 членов партии.
Коммунисты задавали тон во всех работах. Было трудно. Не хватало инструмента, материалов, почти все делалось своими руками. Ведь первым оборудованием гирдовских лабораторий стало ручное точило, подаренное энтузиастам ракетостроения работниками ЦАГИ. Но была мечта, светлая и ясная. Был порыв души и великое стремление к манящей цели. Люди мечтали о полете к звездам.
Древнее изречение гласит: «PER ASPERA AD ASTRA», что означает: «Сквозь тернии к звездам». Оно всегда, во все времена изучения и покорения людьми Вселенной было справедливым. Оно не потеряло смысла и сейчас, когда уже пробил звездный час человечества. А тогда...
Один маленький эпизод. Шла сборка ракетного двигателя ОР-2. В конце декабря 1932 года его смонтировали в помещении ГИРДа в том виде, в котором он должен был устанавливаться на ракетоплане. Время торопило. Подписав акт о готовности двигателя к испытаниям, Королев предложил устроить общее собрание, где объяснить, что сроки работы над двигателем истекают, и мобилизовать людей на ускоренное ее завершение. Коммунисты-гирдовцы предложили объявить неделю штурма. Организовали специальный штаб из трех человек, которым поручили составить график всех «больших и малых дел».
В воспоминаниях механика Б. В. Флорова об этом сказано так: «В течение последних пяти дней и ночей члены бригады Цандера не выходили из подвала, все были заняты напряженной работой по сборке и отработке отдельных узлов ОР-2.
25 декабря начались испытания, продолжавшиеся до 19 февраля 1933 года. К началу марта двигательная установка была смонтирована на испытательной станции подмосковного полигона — в районе Нахабина. Первое огневое испытание на стенде состоялось 13 марта — точно в обусловленный срок.